Из дневника Моего Величества

Королевский министр экологии – умничка. Лично вручает одиноким старикам бесплатные кляпы – чтобы те не трендели сами с собой, тратя общественный воздух и тишину.

Засекретил исторические архивы королевства и теперь сажаю просветителей, отклонившихся от согласованного учебника. Тёща сказала шуту, что я тупой, но хитрый.

Не угнаться Моему Величеству за соратниками. Они так часто повышают тарифы на всякие услуги, что я просто не успеваю придумывать внешние угрозы.

Запретил мыльные пузыри. Накануне мыло попало в глаз кобылы королевского пророка, так она проморгала перекрёсток и нечаянно увезла его за рубеж. Вместе с семьёй.

Министры мои разорались – скот кормить нечем, семян на посев нет, в войсках сыпь, лечебницы без дров… Глупые. Нам бы на замену поребриков наскрести!

Зайке нравится, что вельможи трепещут передо мной: «Прям в рот заглядывают!» Знаю. Хотят зубы разглядеть – определить степень моей ветхости.

Шут растрогал до слёз – признался, что, как бы его ни отговаривали,немедленно и бесповоротно уволится, если меня свергнут, осудят и уже начнут подвешивать.

Жандармы жалуются, что народ тупеет – подолгу приходится разъяснять задержанному, что он мятежник. В общем, жандармерия за реформу образования.

Министры просят денег на новый национальный проект – «Сухая страна». Говорят, большая экономия – младенцы больше не будут плакать и писаться.

Последние полгода зайка не запрещает мне посещать гарем. Читаю девам стихи Своего Величества, пою с ними песни про дружбу, а что еще делать?

Зайке мерещится всякая чепуха. Типа, нет у нас никакой тайны исповеди. Типа, каялась вечером в грехах, так святой отец её вдруг прервал: «Стоп, уходим на рекламу!»

Вот зря мы с зайкой оберегали сынишку от знакомства с плохими словами. Подмандиту подарили щенка, так через пару часов он сочинил ему имя М…дила.

Ради здоровья нации велел изобрести безалкогольную водку. Получился прекрасный напиток – ни опьянения, ни зависимости, и недорого! На вкус, правда, го…но.

За подрыв экономики казнил старого хирурга. Негодяй вживлял подданным железу, которая производит в организме блины и сосиски.

На митингах орут, что я отупел и не понимаю, что происходит в королевстве. Надоели! Велел жандармерии распустить нынешнюю оппозицию и набрать другую.

Министр пищеварения хочет убедить упрямых пенсионеров, что съедобные продукты усваиваются их организмами гораздо лучше, чем жмых и опилки.

Жандармы доложили: «Все граждане с симптомами недовольства задержаны, выпороты и отпущены». Попросил их, на всякий случай, выпороть и бессимптомных.

С утра читал газеты и вдруг заплакал. Захотелось быть похожим на того лирического героя, которого строгает из меня независимая пресса, преданная двору.

Люди делают на себе татушки с моим ликом! Тронут до слёз. Разыщу и награжу! И ещё зайка советует украсить ихними шкурками стенки моего мавзолея.

На пути к власти мой папа зарезал двух родственников – соискателей престола. Королевский суд тут же, немедленно пожурил его за недобросовестную конкуренцию.

В Королевском суде для выявления иностранных агентов объявляют дебоширам 20 лет каторги и внимательно слушают реакцию. «Оба-на!» отпускают, «Вау!» – на дыбу.

Приснилась толпа у ворот – хотят республику вместо монархии, пришли митинг согласовывать, послал их. Ушли со вздохами: «Ну, царизм, так царизм».

Пьяницы королевства не хотят прививаться от чумы. Велел прививать их по утрам, рассказывая, что в шприцах холодное пиво – минус 80 по Цельсию.

Ох, не случилось бы беды. Шут говорит, мои подданные по всему королевству бойко стучат на меня в своих молитвах моему непосредственному начальнику.

Велел расследовать причины застоявшегося кислого выражения на лицах подданных. Оказалось, почти все мои указы начинаются с «увы».

Утром между прочим сказал в королевской жандармерии, что в народе после эпидемии, наверняка, остались антитела, так уже к вечеру всех поймали!

В ночь на 1 января приснился уходящий Год. Поделился я с ним под рюмочку своими страхами, так он, уже прощаясь, успокоил: «Не бзди, всё под контролем…»

Народ, гляжу, опять запил. К услуге «трезвый извозчик» примкнули «трезвый педагог» и «трезвый терапевт». А вчера зарегистрировался «трезвый патриот».

Раньше я только скомандую утром: «Волшебный горшочек, вари!», вечером: «Горшочек, не вари!» – и всё королевство с кашей! А нынче горшок, похоже, оглох.

Прибежал шеф королевской пенсионной конторы. С идеей! А давайте, говорит, определять возраст стариков по кольцам – как у деревьев?! Прогнал дурака.

Подмандит запостил в сетях: «Папа уже старый пердун, а с престола слезать не хочет, что делать?» И вот прям видно, что все комменты проплачены врагами!

По просьбам трудящихся, справедливости ради, разрешил рукоприкладство по отношению к королевским  министрам, выходящим на пенсию.

Королевская пенсионная контора с утра челом бьёт. Хотят упростить документацию – заменить термин «срок дожития» термином «упущенная выгода».

Ради спокойствия нации велел королевскому театру переделать водевиль про Гамлета. Типа все переженились, всё хорошо, и никто никого не травил.

Был на читке приговоров бунтарям и мятежникам, и от гнева у меня случился нервный тик. И судья всех оправдал и отпустил! И говорит: Вы ж подмигивали!

Статист доложил, что в королевстве переизбыток дураков, так я чуть было не повысил зарплату учителям! Вовремя догадался добавить пособие только статисту.  

Утром народ королевства узнает о моей денежной реформе! То-то обрадуются, что их деньги теперь не в кубышках сопреют, а пойдут на возводить и бороздить!

Не сдержался, выбежал помогать жандармам лупить митингующих, так оппозиция возмутилась! Успокоил их, объяснил, что это у меня возрастное.

Введу-ка для столоначальников «Клятву бюрократа». Медики с древних времён практикуют – сперва клятва, и только потом клизма, а у этих пока наоборот.  

Поздравил соседнего монарха с победой. В жеребьёвке «камень-ножницы-бумага» он одолел всех претендентов на престол, просто оттопырив палец.

Мои королевские алхимики после года работы объявили о создании вакцины против чумы, так заморские эксперты тут же нашли в их моче допинг.  

Избирком придумал новую полезную скрепу – на всех выборах брать с граждан королевства мзду за почетное право проголосовать. Льготникам скидка.  

Нанял лучших сыщиков для поимки автора подкинутой мне анонимки: «Будешь проклят и сгинешь в нищете и болячках, если не повысишь пенсию тёще».  

Народ по окраинам осмелел – кричат, что я не монарх, а хрен с горы. Велел жандармам сделать всё, чтоб я такого больше не слышал. Прислали беруши.

Только мой пресс-секретарь виноват в том, что королевство в жо…пе. Это он усыпил во мне трепетного самокритика. Я что ни ляпну, он сразу: «Гений!!»

Попросил у богородицы не только пожизненной власти, но и когда уже не буду отражаться в зеркале, так тут же в стену замка ударила молния и высекла «оборзел».

Работники королевского избиркома, когда не заняты, подрабатывают мастер-классами на курсах фокусников – достают из шляпы голубей и кроликов.

Подданные шепчутся, что я плохо выгляжу – типа, старый, замшелый. Договорился за копейки с гастарбайтерами, они меня ночью тайно отпескоструят.

Пенсионная контора, в связи с приближающимся финалом эпидемии, торопит меня разрешить старикам тесные собрания, рукопожатия, танцы, бани и борьбу сумо.

Ночью был мне голос: Ступай на кухню, там кусочек торта с вечера и кефир, покушай. Потом сядь в кабинете за стол и сочини полезные поправки в Новый Завет.

Узнав о том, что сотовая связь убивает пчёл, шеф королевской пенсионной конторы взялся за улучшение телефонии в домах престарелых – до пяти, а то и до шести G.

Переоделся простолюдином, чтоб прислушаться к людскими печалям. Первый же встречный воскликнул в сердцах: «И ведь ни одна зараза его не берёт!»

Вместо того, чтобы отнестись с пониманием, население глумится над моим Указом о повсеместной замене слова «бестолковый» на «непростой».

На прогулке перед сном мой 100-фашистский терьер погрыз гулявшего в парке либерала. Я не хотел лишать любимца лакомства, но всё же заставил выплюнуть.  

Заметил, тёща перестала здороваться со мной за руку. Думал, из-за чумы, а шут говорит – вы с ней и раньше по утрам только кукиши друг другу показывали.

Вставлю-ка в своё телеобращение к нации в одном месте свист закипающего чайника – чтобы нация убежала на кухни и кое-что в моём выступлении пропустила.

Чтобы уточнить экономические перспективы королевства, спрятал на груди своего лучшего шпиона микрофон, вывел его на рассвете в поле и послал на хер.

После обеда дежурный по королевству генерал уронил голову на красную кнопку. Коды запусков, слава богу, уборщица вчера нечаянно залила супом.

На моих именинах весь генералитет, епископат, парламент, министры, прочие гости, я и моя семья обосрались. Мой повар обнулял сроки хранения продуктов.

Когда пишу указы, страдаю раздвоением личности. Одно Моё Величество стремится изумить народ, другое – ошарашить, а ведь хочется как лучше!

Для демографии я и гвардейцев по сёлам посылал, и деньги мамашам сулил – без толку, а чума заперла народ по домам. Глядишь, да и настрогают потомков?

Моя служанка спит дольше меня, за котом не убирает, кофе приносит холодным, а газету – после того, как прочтёт сама! С утра на неё наорал, так она в ответ: «Я вас услышала».

Зайка опять с утра злится на весы. Предложил ей измерять вес в лошадиных силах – повеселела, потому что у её любимого кабриолета те же характеристики. 

Мечтающих о ПМЖ за бугром велел приглашать в жандармерию для беседы. Палач предлагает сразу, без бесед, пытать, клеймить и устраивать им ПМвЖ.

Подарил Подмандиту сотню оловянных солдатиков, так он еще просит три сотни оловянных холопов с топорами и вилами. Во что он там играет?!  

Палач уверен, что рай заслужил, так как всю жизнь спит на подушках, набитых пером с крыльев ангелов, которых он периодически отлавливает и ощипывает.

Народ боится, что у власти я буду вечно. Ходит слух, что я сумчатый! Что на троне меня сменит уже взрослый преемник, которого я тайно вырастил в районе бикини.

Адмирал королевского флота попутал заседания: сидел-кемарил на военном совете, вдруг поднимается и говорит: здравствуйте, меня зовут Боб и я алкоголик.

Добавлю-ка в королевскую конституцию право монарха на пребывание в раю, если его вдруг постигнет несчастный революционный случай.

Желающим меня отравить авторитетно заявляю – не выйдет! Все мои блюда пробуют до меня. Я потому и лютый, что всю жизнь за кем-нибудь доедаю.

Только собрался запретить подданным что-то очень важное, так забыл, что именно! Потому что тёща в душевой вдруг запела Естудэй, и у меня подскочило давление.

Раньше начинал свои указы словами «Идя навстречу пожеланиям трудящихся…», теперь приходится дополнять: «…трудящихся патриотов королевской гвардии…»

Разрешил королевскому суду судить обвиняемых оптом – кучками, шеренгами и вагонами, но только чтоб справедливо!

Оппозиция нынче уже не та. Раньше прибегут и орут: «Кто тут король?!» Вчера по привычке спрятался, так они в пустом кабинете потоптались, напукали и ушли.  

В январе Дед Мороз публично проклял королевское правительство, ибо узнал: большинство министров верят не в него, а в Санта Клауса.  

Испокон веков иногда со стороны рая слышны истошные вопли. Это души жандармов гоняются за душами мятежников и кидаются в них пластиковой посудой.

Родители жалуются на качество питания в школах. Позор! Велел в курятниках королевства обучать кур грамоте и бульоны для детей варить только из отличниц.

Королевские тв-каналы совершенно отбились от рук. С утра перед новостями читаю бегущую строку: «Осторожно, выпуск содержит сцены брехни».

Звездочёт влюбился в придворную кошку, мечтает после смерти реинкарнироваться в кота и нарожать с ней котят. И боится, что ключница их непременно утопит.

К Рождеству едва выгнал на пенсию престарелого министра. Пообещал снабжать его  за счет казны памперсами представительского класса.

Глава жандармерии снабжает свою тёщу оперативной информацией – чтобы старушка могла подрабатывать доносами. Себе оставляет только авторские.

Каждый день в подвалах инквизиции палачу выдают дерзких мятежников, и через пару часов творческого труда он возвращает королевству безмятежников. Устаёт.  

Королевские министры жалуются, что очень тяжело переживают свои провальные реформы, требуют соразмерно монетизировать им душевные муки.  

Отменил генетически модифицированную еду. Теперь народ требуют закрыть и королевскую школу управленцев. Мол, плодит мудилофицированных начальников.  

Палач хранит ножницы с отпечатками тех, кто разрезал ленточки при открытии новых объектов. Утром в столице рухнул мост, и палач радостно возбуждён.  

Шеф королевской полиции вдруг намекнул мне, что оборотни в погонах за двойную нагрузку должны бы получать и двойную зарплату. Что-то я где-то упустил.  

С утра зайка сказала решительное «нет» мучному и жирному. Накануне ночи были всё же помилованы блины и свиная рулька.  

Оппозиция трендит о вымирании нации. Дура! Ты дели всю площадь королевства на народ – идёт шустрый прирост кв. метров на душу населения! Богатеют люди!  

Ряды лжепатриотов, отъезжающих за бугор, быстро пополняются медиками. Придётся под страхом порки запретить в королевстве некоторые болячки и эпидемии.  

Палач с плакатом «Одна голова хорошо, а две – лучше!» пикетирует по утрам здание королевской инквизиции. Верну-ка его со сдельщины на оклад.  

Отобрал лицензию у королевских хлебопёков, пекли никудышный ржаной хлеб, так они переименовали бренд и теперь пекут ржачный.  

С утра, будучи не в духе, сказал жене и тёще, что они уволены. Пришлось извиняться, мол, пошутил. А вот не будут ходить по дворцу с такими довольными рожами!  

Сообщество королевских чиновников вскладчину построило в столице фонтан с позолоченной фигурой премьера, разрывающего пасть коррупционеру.  

Дабы защитить голову от снайперских пуль, велел хирургам усилить мне черепную коробку потайной бронёй. Часть мозгов пришлось удалить.  

Королевская дума с утра обсуждала закон о свалках, но в рот задремавшего спикера влетела муха, и перешли к обсуждению регистрации дронов.  

Говорят, я для чужих – мать родная, а к своим гражданам спиной – жмот, брехун и отчим. Глупые! Я ж только ради своих перед чужими комедию-то ломаю!  

Гадалка предсказала стране хунту, а мне – казнь, но генералы заверили меня, выпучив глаза, что при развитой демократии такое просто невозможно.  

Тайно покупал у колдуна машину времени. Только заплатил – сразу каменный век: тьма, тишина и пещерная вонь. И голова болит. И холод, ибо шкура на мне только моя.  

Премьера ударила молния, коварно разбудив в нём то ли страх, то ли совесть. Целыми днями ходит за мной и слёзно клянчит для народа всякие излишества.